Этой книгой «Символик» продолжает новую серию изданий, назначение которой - отвечать на сложные вопросы, связанные с воспитанием детей в современном мире. Одна из величайших опасностей нашего времени — повальное увлечение детей электронными устройствами, так называемыми гаджетами. Виртуальный мир, в который они погружаются с головой благодаря смартфонам, планшетам и компьютерам, такой яркий и увлекательный, что обыденная реальность после путешествия туда может показаться довольно серой и унылой. А главное — в этом мире, как правило, не действуют никакие представления даже о простой человеческой порядочности, не говоря уже о христианских ценностях.
    С какого возраста детям стоит разрешать пользоваться умными устройствами? Как регулировать активность ребёнка в сети, не превращая контроль в тотальную слежку? Как предотвратить возникновение зависимости от будоражащих игр, бесцельного блуждания в сети и поверхностного виртуального общения? На эти и другие вопросы отвечают собранные в этой книге статьи.
    Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви.

    Если символом советской эпохи был мускулистый рабочий, бьющий молотом по наковальне, то символом нынешней будет человек неопределенного пола с мобильным телефоном в руке. Причем не прижимающий его к уху, а что-то упоенно на нем строчащий. Как правило – полубессмысленную белиберду с использованием сленга, аббревиатур, ненормативной лексики и комбинаций из двоеточий и скобок.
            Мир не знает технологий, которые несли бы в себе только и исключительно благо. За всё приходится платить. Чем же мы, телефонофилы и гаджетоманы, заплатили за потрясающую возможность общения с кем угодно на земном шаре 24 часа в сутки семь дней в неделю?
            Во-первых, неврозами. Мы всегда стараемся держать мобильный телефон поблизости: «А вдруг кто-то позвонит?» Мы ни в коем случае не выключаем питание, в крайнем случае переводим телефон в беззвучный режим: «А вдруг что-то срочное?» Когда мы по стечению обстоятельств оказываемся без мобильной связи, одни счастливо выдыхают и блаженствуют, другие, наоборот, страшно нервничают, обкусывая ногти до самых локтей: «А вдруг что-то случится?» И без того сумасшедший ритм городской жизни дополнительно взвинчен звуковыми оповещениями о звонках и пришпорен треньканьем коротких сообщений. Под таким давлением не то что психика – бетон деформируется.
            Во-вторых, безответственностью. Назначенную заранее встречу можно перенести или вовсе отменить буквально за несколько часов (особо продвинутые позволяют себе за несколько минут) с помощью короткого СМС: «Сорь, я сегодня не смогу» и какой-нибудь отмазки типа «задержали на работе» или «в пробке стою».
           В-третьих, бесчеловечностью. Если мы видим что-то веселое, яркое, просто интересное, например, праздничное шествие, мы в первую очередь хотим его заснять. Не присоединиться. Если мы видим что-то ужасное, трагедию, аварию, наша первая реакция – подойти ближе. Но не для того, чтобы скорее помочь людям, а чтобы сперва заснять, выложить в интернет и собрать заветные «лайки». Между человеком и миром появился непременный посредник – цифровая камера в N пикселей.
           В-четвертых, ухудшением зрения. Как размер сенсорного экрана ни увеличивай, а чтение и написание мелких буковок на ходу или в транспорте остроты глазам не добавляет. С учетом того, что дети начинают заниматься этими вещами едва ли не с детсадовского возраста, перспектива не воодушевляет. Я своим первым мобильником разжился только в студенческие годы и в основном по нему звонил, потому что писать на экране, где умещались всего две короткие строки, было ну очень неудобно! Проводной домашний интернет появился у меня дома на тех же первых курсах университета, беспроводной – уже в эпоху повсеместного Wi-Fi. Для нынешних школьников я – ровесник динозавров. Зато хожу без линз и очков.
          В-пятых, но далеко не в-последних, человечество заплатило за свои средства связи отчуждением. Этот термин придумал философ Георг Гегель, поднял на щит идеолог коммунизма Карл Маркс и его последователи, а современного читателя лучше всего познакомит с ним психолог Эрих Фромм. Речь не о том, что мы отчуждены друг от друга и не общаемся; мы как раз общаемся. Речь о том, что мы ради этого общения забыли, кто мы такие и что в жизни действительно важно и достойно комментария, а что может обойтись без «гы» и «+1». Термин «отчуждение» обозначает ситуацию, когда нечто созданное человеком подчиняет себе своего создателя и начинает диктовать ему образ жизни, правила дальнейшей игры. Для того, чтобы понять, является ли нечто в вашей жизни формой отчуждения, есть простой прием. Положа руку на сердце, задайте себе два вопроса: могу ли я обойтись, например, без странички «ВКонтакте» и может ли страничка «ВКонтакте» обойтись без меня? Если вы создали нечто, что, отнимая ваше время и силы, задает вам распорядок дня, нормы, образцы поведения и при этом не обогащает ваш внутренний мир (это очень важная приписка!) – увы, это ситуация отчуждения.
            Когда-то Освальд Шпенглер в своем знаменитом «Закате Европы» описал четыре стадии развития любой культуры. Культура мобильных телефонов сейчас находится на второй стадии – когда бурно возникают новые формы. Современная связь – это реальное техническое достижение, колоссальный рывок в будущее, который порождает уйму новых идей и провоцирует развитие многих технологий. Но закончится все, как и у любой культуры, одинаково – расцветом, окостенением в формах, упадком и гибелью. Конечно, мобильным средствам связи до финальной стадии еще очень и очень далеко. Но уравнение – что останется от современной цивилизации, если из человека вычесть заветный аппарат с надкушенным яблоком, – я бы пробовал решать уже сейчас.

Талантливые дети больше подвержены играм

         В игре ты можешь быть успешным. Можешь быть первым. Можешь получать удовольствие. Это симуляция, но из этой симуляции не хочется возвращаться в реальный мир. И люди исчезают в пустоте навеки.
У игромана есть большое отставание от сверстников. Ребенок чувствует, что действительно сильно отстал. Но человек так устроен, что обязательно хоть в чем-то должен быть успешен. Хоть в какой-то игре среди таких же, как и он. Формируется такой временный воздушный пузырь. Кажется, что уже не догнать. Хочется уткнуться в игру, «уколоться и забыться».
Талантливые дети больше подвержены играм. То есть игры отбирают и убивают самых талантливых. У них, если можно так сказать, более тонкая настройка. Более тонкий порог, который легче переступить.
Игры и интернет загоняют человека в одиночество. Иногда одиночество – это хорошо. Но одиночество и отсутствие социальных навыков – разные вещи. Человек и рад бы общаться, но не может, боится и не умеет.
Компьютерные игры – это выраженная химическая зависимость. Система вознаграждения – выброс дофамина, «гормона удовольствия». Ожидание награды – и тебя перемыкает. Получается укороченная цепочка. Та самая вшитая в крысу кнопка. Потому дети так орут и катаются по полу, когда у них отбирают смартфоны.

Родитель, покупающий ребенку смартфон, губит его

       Исключений практически нет.
Мальчики склонны к зависимости больше, чем девочки. В тот момент, когда надо физически развиваться, учиться, общаться, то есть приобретать реальный навык, дети приобретают иллюзорный. Навык нажимать 20 кнопок нужен только в этой игре. В другой будут другие кнопки.
Это сказки, что вы сможете контролировать ребенка. В 90 процентах случаев это невозможно.
Это как жена соседа нашего лет десять уверяла весь подъезд, что она контролирует мужа – по 150 граммов в день. Она, может, и контролировала, но остальные поллитра он добирал на стороне.
Я предлагаю обсудить эту тему широко. Пусть медики, психологи, священники, все, кому есть что сказать, – скажут. Может, получится хоть кого-то спасти. Может, какая-нибудь мама не купит своему пятилетнему сыну планшет в тот момент жизни, когда она еще может его не купить.